Некоторые особенности работы адвоката по защите подозреваемых и обвиняемых в совершении тяжких и (или) особо тяжких преступлений

1. ВСТУПЛЕНИЕ В ДЕЛО.

Как правило, при вступлении адвоката в дело, связанное с подозрением или обвинением в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, на первом этапе приходится тесно и конфиденциально общаться с кем-либо из близких родственников подзащитного, потому как последний практически всегда находится под стражей.

Это один из самых ответственных и ключевых моментов, так как он сопряжён с исключительными, выходящими из ряда вон, нестандартными обстоятельствами, зачастую непостижимыми для большинства законопослушных и богобоязненных людей.

Мало кто из родственников ожидает, что за его близким, любимым человеком приедет «воронок», и когда это происходит, то это обстоятельство всегда вызывает настоящий шок, причиняет душевные страдания и воспринимается как безутешное горе, тем более, когда в перспективе немалые срока лишения свободы.

При этом функции и задачи адвоката далеко выходят за рамки деятельности в области права как таковой. Здесь адвокат обязан быть и психологом, и психотерапевтом – это обычное дело, когда речь идёт о человеческих страданиях. Однако, родственники обвиняемого на этом не ограничиваются и ждут от адвоката, чтобы тот был для них и экстрасенсом, и предсказателем, и даже чудотворцем.

На данном этапе очень важно объяснить родственникам, что чудес не бывает, и что роль адвоката — защитника по уголовному делу строго регламентирована нормами закона. Так, в силу части 1 статьи 2 Федерального закона от 31.05.2002 N 63-ФЗ (ред. от 02.06.2016) «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат является независимым профессиональным советником по правовым вопросам.

А согласно ч.1 ст. 49 Уголовно-процессуального Кодекса РФ, адвокат – защитник – это лицо, осуществляющее в установленном настоящим Кодексом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.

Обычно, сразу же после подписания соглашения об оказании юридической помощи по уголовному делу, путь адвоката лежит прямо в изолятор, где содержится подзащитный.

Здесь важно понимать, что задержанный или заключенный под стражу в подавляющем большинстве случаев не знает, от кого пришёл адвокат и тот ли он, за кого себя выдаёт: сказывается непростое психологическое состояние доверителя и это тоже важно правильно понимать. Когда речь идёт о тяжких или особо тяжких преступлениях, то режим жёсткой изоляции просто неизбежен.

Порой приходится ждать очередного судебного заседания по продлению меры пресечения, чтобы кто-то из близких подзащитного прямо из зала суда под возмущённые возгласы конвоя и замечания судьи прямо подтвердил, что именно с этим адвокатом заключено соглашение на защиту по уголовному делу. Только после этого между адвокатом и подзащитным начинают налаживаться «мосты доверия», без которых защищать просто невозможно.

Кому-нибудь может показаться, что всё это несущественные мелочи, но в делах такого рода мелочей не бывает. Слишком высоки ставки: в случае обвинительного приговора в наказание отнимается значительная часть сознательной жизни, поскольку законом предусмотрены сроки лишения свободы за совершение тяжкого преступления от пяти до десяти лет, а за совершение особо тяжкого преступления – от десяти лет и вплоть до пожизненного лишения свободы.

2. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ТАКТИКИ ЗАЩИТЫ.

Следующим этапом работы адвоката по уголовному делу является определение тактики защиты. Тут нет единого рецепта и подход к каждому делу строго индивидуален. Поэтому необходимо обсудить с подзащитным все нюансы, чтобы в первую очередь ему самому было понятно, для чего предпринимается то или иное действие, и какой в нем смысл.

На память приходит одно давнее уголовное дело, по которому я приступил к защите молодого человека М. на стадии судебного разбирательства. После подписания соглашения, отец обвиняемого М. пояснил мне, почему они отказались от помощи моего коллеги, адвоката А.

Со слов доверителей, мой коллега адвокат А. на стадии предварительного расследования по делу «ничего не делал».

Я воздержался от комментариев и после беседы с подзащитным и ознакомления с семью томами (!) уголовного дела выяснил, что мой коллега избрал «тактику молчания», сумев убедить подзащитного воздержаться от дачи любых показаний по делу, воспользовавшись статьёй 51 Конституции России.

Стало очевидно, что это была правильная тактика защиты, поскольку подзащитный М. обладал «удивительным даром» по 7-8 раз абсолютно по-разному рассказывать об одних и тех же очевидных и однозначных событиях. С такими особенностями восприятия мира его можно было изобличить в чём угодно, поэтому пришлось убедить М. продолжать молчать вплоть до последнего слова, которое состояло из двух строчек, и которые М. прочитал прямо с листа перед судом.

Результатом рассмотрения данного дела стало оправдание подсудимого М. по пяти (тяжким) эпизодам предъявленного обвинения из семи. А по двум доказанным эпизодам (средней тяжести) М. получил всего два года исправительных работ. И это вместо пяти — шести лет колонии (прокурор в прениях упоминал о восьми).

И это благодаря правильной тактике защиты по делу, которую избрал мой коллега А., за что я ему до сих пор искренне признателен, ведь отступи он хотя бы на йоту от своей позиции и исход дела был бы совершенно иным.

Однако же, как показывает практика, молчание – не всегда золото. В иных случаях давать показания просто жизненно необходимо.

Главное при определении тактики защиты по уголовному делу, как и в медицине, — это не навредить. Например, нецелесообразно отрицать вину, если обвиняемый был взят с поличным, а все доказательства обвинения очевидны и бесспорны.

В моей практике был случай, когда мой подзащитный Ш., обвиняемый в сбыте наркотических средств, из страха перед наказанием отрицал свою вину и на следствии и в суде.

В результате суд приговорил его к восьми годам лишения свободы. Из-за незначительных процессуальных нарушений приговор был отменён, но при новом рассмотрении дела Ш. опять был приговорен к восьми годам лишения свободы.

В суде кассационной инстанции (ныне – апелляционной) я буквально заставил своего подзащитного Ш. признать вину, заявить о своём раскаянии и попросить о снисхождении. Удалось убедить его в том, что хуже уже не будет. В отчаянии он согласился и сделал так, а после своего выступления по видеоконференц-связи, не выдержав нервного напряжения, заплакал. В результате суд кассационной инстанции снизил наказание с восьми до трёх лет лишения свободы. После оглашения кассационного определения я попросил суд ещё раз повторить резолютивную часть. Председательствующий в заседании судья понял, что я не поверил собственным ушам и с улыбкой разъяснил резолютивную часть ещё раз, при этом добавив комментарий: «А Вы говорили, что чудес не бывает!». Действительно, в 2010 году это было воистину чудо от Белгородского областного суда.

В любом случае, каким бы сложным не было уголовное дело и какими бы ни были тяжкими обвинения, но когда становится понятно, что оправдательного приговора не будет, то защита просто обязана максимально, насколько это возможно, смягчить окончательное наказание для своего подзащитного, используя при этом все допустимые законом методы и средства.

Смягчение наказания – это основная цель защиты по уголовному делу, по которому оправдание представляется невозможным.

Именно исходя из этой цели должна определяться и строиться правильная тактика защиты по уголовному делу.

3. ИССЛЕДОВАНИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ.

Следующим этапом работы адвоката по уголовному делу является самая трудоёмкая и кропотливая работа с доказательствами.

Адвокат по уголовному делу просто обязан самостоятельно изучить каждое доказательство обвинения, проверить его на предмет относимости, допустимости и достоверности, а также обязан поставить под сомнение каждое доказательство, которое этого заслуживает.

Прежде чем говорить о работе адвоката с доказательствами, следует отметить, что именно под термином «доказательства» понимает в первую очередь сам закон.

Так, в соответствии со статьёй 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

В качестве доказательств допускаются:

1) показания подозреваемого, обвиняемого;

2) показания потерпевшего, свидетеля;

3) заключение и показания эксперта;

3.1) заключение и показания специалиста;

4) вещественные доказательства;

5) протоколы следственных и судебных действий;

6) иные документы.

Существует целая наука уголовно-процессуального права, в том числе её важнейшая составляющая часть, изучающая нормы доказательственного права, которая называется теорией доказательств в уголовном процессе.

По теории доказательств написано немало многотомных научных трудов, авторефератов, диссертаций. В юридических высших учебных заведениях «теория доказательств в уголовном процессе» преподаётся либо в качестве самостоятельного предмета, либо в качестве весьма объёмного многочасового специального курса.

В любом случае это колоссальный объём теоретических знаний, без обладания которыми, равно как и без умения применять эти знания на практике, никакая работа с доказательствами просто невозможна.

Настоящая статья не ставит своей целью осветить проблемные аспекты доказательственного права – этим занимаются ученые правоведы. Цель автора – указать на существенную и в первую очередь практическую важность правильной работы с доказательствами по уголовному делу.

Как правило, доступ ко всем материалам уголовного дела адвокат и его подзащитный получают в полном объёме лишь по окончании предварительного расследования по делу (при ознакомлении с материалами, т.е. при выполнении требований ст. 217 УПК РФ). Только тогда становится известным весь объём доказательств обвинения и начинает складываться более-менее понятная картина происходящего.

В первую очередь, несомненно, необходимо внимательнейшим образом изучить дело что называется «от корки до корки», качественно сфотографировать и изготовить не менее качественные светокопии каждой без исключения страницы дела, включая оборотную сторону каждой страницы, если на оборотной стороне есть хотя бы малейшая заметка.

Важным представляется, чтобы и у подзащитного, находящегося под стражей, также были в распоряжении все без исключения материалы уголовного дела в виде светокопий. Нередко на практике обвиняемый подзащитный, как никто другой заинтересованный в исходе дела, сам находит в материалах такие противоречия, на которые даже опытный адвокат без того сразу и не обратил бы внимания. Это никак не порочит адвоката. Напротив, это говорит о совместной работе с подзащитным. Глава 7 УПК РФ практически уравнивает в правах адвоката защитника по уголовному делу и его подзащитного – подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, поскольку и адвокат и его подзащитный считаются участниками уголовного судопроизводства со стороны защиты.

Итак, хотелось бы отметить некоторые особенности такого вида доказательств по уголовному делу, который в ч.2 ст. 74 УПК РФ изложен первым, а именно – показания подозреваемого, обвиняемого.

Это единственный вид доказательств, который можно сказать создаётся непосредственно стороной защиты. Каждый подозреваемый, обвиняемый искренне желает, чтобы именно его показания легли в основу оправдания или же обвинения. Но ничего нет хуже в рамках уголовного дела для судьбы подзащитного, чем изобличение его во лжи и опровержение его же показаний иными доказательствами, собранными обвинением. Поэтому никогда не стоит торопиться давать показания, как бы ни уговаривал следователь.

Вековая мудрость, изложенная царём Соломоном более двух тысячелетий назад и сейчас не утратила своей актуальности (Библия. Книга Экклезиаст 3:7: есть… время молчать и время говорить…). Необходимость того или другого должна быть тщательно выверена и согласована в зависимости от обстоятельств дела. Об этом уже говорилось выше: либо молчать, воспользовавшись ст. 51 Конституции России, либо говорить…

Однако каждый раз, осуществляя защиту обвиняемого в совершении тяжких или особо тяжких преступлений, осознавая свою огромную ответственность за судьбу человека независимо от того, виновен он или не виновен, признаёт он свою вину или не признаёт, приходят на ум слова из Евангелия от Матфея 12:36–37: «36 … за всякое праздное слово, которое скажут люди, они дадут отчёт в день суда, 37 потому что за свои слова ты будешь объявлен праведным и за свои слова ты будешь осуждён». И хотя здесь идёт речь о суде более высокой инстанции, тем не менее, данная истина работает и в современной системе российского правосудия, поэтому праздные (лишние) слова, сказанные обвиняемым «под протокол» несомненно повлекут самые серьёзные последствия.

Показания подозреваемого или обвиняемого, как доказательства по уголовному делу, появляются в качестве таковых лишь в ходе допроса, который оформляется не иначе как протоколом и приобщается к материалам дела.

По некоторым делам у стороны обвинения нет иных доказательств, кроме показаний самого подозреваемого или обвиняемого. И если эти показания последовательны, согласованы между собой и непротиворечивы, то не позволяют объективно предъявить никакого обвинения, а это означает, что дело «разваливается».

При этом зачастую от следователя поступают предложения о проведении допроса с применением так называемого «полиграфа» или «детектора лжи», который, как предполагается, позволяет обнаружить ложность показаний.

Это сомнительное устройство регистрирует психофизиологическую реакцию организма испытуемого лица на внешние раздражители, как правило, представляющие собой вербальное воздействие на психику индивидуума. Этот прибор непрерывно регистрирует изменение кровяного давления, частоты сердцебиения, пульса, влажность кожи, температуру тела и прочие данные. При ответах на те или иные вопросы регистрируется внутреннее напряжение испытуемого, что, по мнению следствия, может свидетельствовать о ложности показаний.

Данное устройство широко применяется некоторыми правоохранительными органами для «обследования» или запугивания (частное мнение автора статьи) собственных сотрудников на предмет их профессиональной пригодности и последствия от такого применения в целом весьма печальны.

Сторонники применения «полиграфа» отмечают положительный для расследования эффект (более чем в 90% случаев), а также указывают, что применение «полиграфа» никаким правовым актом не запрещено. (То, что эффект использования «полиграфа» для расследования положительный мало кто сомневается. В недалёком прошлом и от пыток получался не менее положительный для расследования эффект.)

Однако такие сторонники забывают принципы уголовно-процессуального права, в том числе ч.1 ст. 1 УПК РФ, в соответствии с которой порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается настоящим Кодексом, основанным на Конституции Российской Федерации, а также ч.3 ст. 1 УПК РФ, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Кодексом, то применяются правила международного договора.

Кроме того, согласно части 2 принципа № 21 «Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме» (Принятого 09.12.1988 Резолюцией 43/173 на 43-ей сессии Генеральной Ассамблеи ООН) ни одно задержанное лицо не должно подвергаться во время допроса насилию, угрозам или таким методам дознания, которые нарушают его способность принимать решения или выносить суждения.

В случае использования «полиграфа» или «детектора лжи» налицо нарушение данного принципа, так как нарушается способность обследуемого лица принимать решения и выносить суждения.

Так, на основании вышеизложенного видно, что применение или попытки применения «полиграфа» при допросе не только не соответствуют требованиям российского законодательства, но и противоречат принципам международного права.

Тем не менее, когда следователь предлагает допрос с помощью «полиграфа», думается, целесообразно «соглашаться» на эту процедуру, но только при соблюдении некоторых непременных условий. Например, можно предложить следователю вынести мотивированное письменное постановление о производстве допроса с помощью «полиграфа», сослаться на нормы уголовно-процессуального закона, регламентирующего такой допрос, разъяснить порядок обжалования такого постановления. И всё. Сразу после такой постановки вопроса об использовании полиграфа как бы «забывается».

Однажды на практике был и вовсе смехотворный случай. Подозреваемый в совершении ряда тяжких преступлений с самого момента возбуждения уголовного дела не дал ни слова никаких показаний, имея на то полное право. Тем не менее, следователь предложил провести допрос с помощью «полиграфа». После долгого обсуждения возможности исследования молчания с помощью «полиграфа», этот вопрос исчез как бы сам по себе. Видимо, стороне обвинения стало ясно, что молчание само по себе не может быть ни ложным, ни истинным.

В итоге уголовное преследование было прекращено даже без предъявления обвинения.

На такие доказательства, как показания потерпевшего или свидетеля, защита в рамках закона не может оказать никакого влияния, поэтому задача адвоката внимательно исследовать протоколы показаний, найти в них противоречия при наличии таковых или же несоответствие показаний иным доказательствам по делу и т.д.

Не менее важно исследовать вопросы о месте и времени (с точностью до минуты) допроса потерпевшего или свидетеля, кем производился допрос, предупреждалось ли допрашиваемое лицо об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний или дачу заведомо ложных показаний, не пересекается ли по времени допрос с иными следственными действиями с участием того же следователя или иных лиц и т.д. и т.п. Здесь существует целый калейдоскоп всевозможных нюансов, каждый из которых может стать ключевым и решающим при судебном разрешении дела.

Автор: Юрий Николаев